Когда мы с Мяумой приехали с дачи, всё было нормально. Только лапка задняя чуть-чуть побаливала. Я не обратил на это внимания, поскольку помню, что мне пришлось пережить.
Но на следующий день она стала болеть сильнее. Было больно, но терпимо, поэтому я решил, что так и должно быть: с дерева падать — это вам не фунт изюма съесть. Такие приключения даром не проходят. Бегать, а главное. прыгать было неудобно, лапку приходилось поджимать. Из-за этого моя координация совсем сошла на нет. Мяума смотрела на меня весь день и всё время спрашивала: — «Басенька, что с тобой? Ты почему не прыгаешь и не играешь?». А как ей объяснить, что от боли неудобно ни бегать, ни играть?
На следующий день стало совсем плохо. Боль была такая невыносимая, что я даже помыть лапку не мог. Болело так, что мне впервые в жизни не хотелось кушать. Мяума достала самые вкусные крылышки от курицы, а я не хочу. А вы знаете, как я люблю куриные крылышки? Честное слово, я даже за одно из них готов душу продать! Жаль, покупателей нет...
В общем, смотрела на меня Мяума весь вечер. Даже на ручки брать пыталась. А вы знаете, как я люблю сидеть у Мяумы на ручках? Да я за это удовольствие даже хвостик свой продать готов! Жаль, покупателей нет. Не смог. А потому, что больно...
А утром Мяума засунула меня в ту сумку, в которой на дачу возила, и понесла в коридор. Сопротивляться у меня не было сил. Так и сидел, отчаявшийся и больной. Конечно, думаю, зачем я ей такой сдался. Вот отнесёт меня на помойку и помру я там от боли и печали...
Но всё оказалось гораздо хуже. Она принесла меня в какое-то помещение, где были другие животные. Котиков я сразу узнал. Были и собачки, про них мне Мяума рассказывала. Ещё птичка какая-то, я таких никогда не видел. Её мальчик принёс, в клетке. Бедная, подумал я, сидит в клетке; ей, наверное, тесно. Ведь птички летать должны, они не могут в клетках сидеть. И все такие грустные.
Я с одним котиком пообщался. Он говорил, что Мяума принесла меня в специальную больницу для животных. «Нас, — говорил, — тут лечат». Рассказал, как ему уколы ставили. «Больно, — говорил, — было. Но, зато, ушко болеть перестало.». У этого котика ушко болело и он тоже не мог ни есть, ни спать, ни прыгать. А из-за двери я слышал, как какой-то пёсик грустно выл; не долго, потом затих. Ну всё, думаю — помер.
А потом пришла моя очередь в кабинет заходить. Вышла важная тётенька в белом халате, пригласила Мяуму со мной проходить, меня из сумки доставать. Мяума посадила меня на какой-то длинный металлический стол, а сама давай рассказывать тётеньке, что со мной происходит. Слушал я Мяуму, а сам думал: — «Откуда она такие подробности о моей боли знает? Неужто язык мой кошачий понимает?» Всем же известно, что мы, котики, на своём, особом языке общаемся. Язык наш прост в применении, но сложен в понимании. А Мяума подробно так всё говорит: и про то, что лапка болит, и про то, как болит, и про то, что кушать не могу, аж похудел, и про то, что спать не могу. Слушал я её и понимал — любит меня Мяума и ни какую помойку точно не выкинет.
А тётенька в белом всё-всё в какую-то книгу записывает, что не понятно — переспрашивает.
А потом она (тётенька в белом) подошла ко мне и взяла за больную лапку. Мой крик слышали не только те, кто был в коридоре, но даже, думаю, прохожие на улице. Как я подпрыгнул, как я бросился бежать! Но меня быстро поймали и скрутили. Я выл, пытался царапаться, я вырывался. Но всё было бесполезно. Эта страшная тётка в белом халате и её подручный в зелёном костюме держали меня крепко и только Мяума гладила по голове и шептала на ушко что-то успокоительное.
Потом мне сделали укол от которого мне очень скоро стало легче. Боль в лапке утихла и я почти заснул.
После этого Мяума ещё долго говорила о чём-то с тётенькой в белом, с её подручным в зелёном, взяла какие-то лекарства (о том, что это лекарства я узнал много позже, когда Мяума стала мне их колоть и мне становилось легче) и мы поехали домой.
С лекарствами, которые Мяума взяла у тётеньки в белом халате я очень быстро поправился. Лапка перестала болеть и я снова могу бегать, прыгать, а главное, что Мяуму очень радует, хорошо кушаю.
Всем здоровья!